В программисты я б пошел, пусть меня научат. Как живется работникам «компа и клавы»? Часть 2

Продолжаю свой рассказ о том, как мне довелось жить в племени Программистов и какие интересные наблюдения я сделал. Рабочее место

У программиста, как правило, нет понятия «постоянное рабочее место». Сегодня он может сидеть на первом этаже со своим компьютером, завтра на втором, послезавтра у себя дома. Я был свидетелем того, как в течение трех месяцев некоторые программисты до пяти раз меняли свое рабочее место, порой не умея тебе объяснить, где же они сейчас находятся.

При этом какой-то эмоциональной привязки к месту у них не наблюдается. Склонности, как у нас, обычных людей, приносить на работу фотографии своих близких, цветы в горшках и прочие атрибуты живого человека у них нет. Ориентирование в пространстве, как и во времени, слабое. Главное, чтобы с ними всегда было продолжение самих себя, их мозга, их сущности — компьютер.

Но если программист все же и задерживается где-то на месяц-другой, то его рабочее место, обвитое проводами, как змеями, вместе с ним самим, часами неподвижным и сосредоточенном на своем коде, покрывается толстым слоем пыли, обрастает фантиками от шоколадных батончиков и крошками от булок. И только неутомимая тряпка уборщицы-энерджайзера ежедневно следит за тем, чтобы программист со своим другом-компом окончательно не превратились в мусорную кучу и не покрылись толстым слоем пыли, мха и плесени. Трудности коммуникации

Наверное, впервые в жизни, несмотря на тот факт, что мне довелось поработать в разных странах, с представителями более тридцати национальностей и самых разных профессий, я столкнулся с тем, что меня часто не понимают ни на одном из четырех языков, которыми я владею, и в первую очередь, на родном. Мои, как мне казалось, предельно четко изложенные вопросы, требующие элементарных ответов, как правило, у программистов только вызывали новые вопросы.

Мои решения этих вопросов и предложения по их решению всякий раз были поводом для долгих собраний, на которых мы договаривались о других собраниях. И на этих других собраниях мы уже забирались в такие непролазные дебри, где первое влекло за собой второе, второе — третье, а третье — сорок третье. И уже через пять минут я либо терялся в этих дебрях, либо меня клонило в сон, либо вызывало во мне внутренний приступ ярости, который я с трудом подавлял, чтобы не обескуражить своих совершенно неэмоциональных коллег — программистов. Причем, как я понял позже, принятие каких-либо решений вовсе не означало их исполнения.

Например, я задавал, как мне казалось, простой вопрос: «Есть проект. Нужно сделать оценку. Вот ссылка со всеми деталями. Когда ждать оценку?» На что в течение часа или двух сначала я получал в ответ гробовое молчание: до разработчика, к которому я обращался, запрос либо еще не дошел (не дошел технически, не дошел до его мозга физически), либо сам разработчик еще не дошел до запроса (болтаясь где-нибудь между кофе-машиной, курсами английского языка или центром города, куда он уехал по своим делам). Либо в ответ на свой вопрос я получал другие вопросы: «Это кто?», «Кто спрашивает?», «А когда надо?»

Я мог терпеливо снова давать ссылку на все детали и повторять свой предельно элементарный вопрос «Когда — назови время, брат?», чтобы в ответ снова слышать тишину или что-то вроде: «Мы посмотрим», «Сейчас я занят», «Потом».

На следующий день, к полудню выследив ночное животное-программиста, я мог с охотничьим азартом бежать к нему, чтобы пообщаться персонально по вчера заданному вопросу, лишь чтобы в глазах видеть непонимание — «Ты кто?!», «Че те надо?!», вселенскую тоску, последствия вчерашней вечеринки.

В конечном итоге, я все же получал ответ на свое заковыристое «Когда?» — что-то вроде «Завтра». Но назавтра я либо получал список новых вопросов, либо, в лучшем случае, оценку с бюджетом в пять раз выше ожиданий заказчика, либо сделанную «на отстань». (Уже после я выработал некоторый алгоритм и научился оперативно получать ответы на свои вопросы, хотя и не настолько, насколько хотел бы).

Способы общения у программистов — как правило, е-мейл, скайп, либо свой, понятный им одним, программистский язык. Причем и в их программистском языке есть разные диалекты и наречия, когда они друг друга недопонимают или понимают как-то по-своему. Ну, а что до просторечных слов и понятий, то они часто и вовсе интерпретируются на свой, программистский лад.

Да и вообще, честно говоря, говорят они между собой на какой-то тарабарщине, которую непосвященный ни за что не поймет. Их речь изобилует словечками, вроде «дэвы», «аппликухи», «аттачи», «пинги», «асампшены», «кастомеры», «лочить», «шарить», «кролить», «пингануть» и т. д. А вот с пониманием простого русского языка у них явная проблема и недоуменное выражение на осунувшемся лице с кругами под глазами. Заработок и образ жизни

Зарабатывают программисты, как я и слышал раньше, действительно хорошо. Даже очень хорошо. Я бы даже рискнул сказать, что для меня открылся мир новых возможностей и представлений, после того как судьба меня свела с ними. Ну, а что, наш мир не столько нуждается в медиках и учителях, которые откровенно прозябают на задворках жизни, едва сводя концы с концами, сколько в новых компьютерных игрушках, гаджетах и девайсах.

Например, хороший программист может позволить себе не копить годами на новое авто, а, например, купить его себе уже через полгода работы. Может себе запросто позволить путешествие в Европу или Америку три раза в год или на праздники, может многое. Демократия

Корпоративной иерархии и субординации, которые я знал раньше на заводе или в местных конторах, у программистов почти не существует. Они со всеми на «ты», им сам СEO, или директор, как они говорят, брат, товарищ и сват. Все вопросы решаются сообща, путем общего голосования, которое по причине того самого равноправия может быть бесконечным, так как право голоса имеют все, а голоса у всех разные. Они могут спорить, не соглашаться и при этом не бояться, что за критику или несогласие их уволят на следующий день.

И на первый взгляд, все это замечательно. Но на взгляд второй или третий ты понимаешь, что если кто-то с чем-то не согласен, ты с этим ничего поделать не можешь: никто не берет на себя право последнего решения, никто не может «взять и приказать», приняв на себя ответственность.

Мне то и дело для решения своих вопросов приходилось нарезать круги между одним, другим и третьим, раз за разом оказываясь там же, где я стартовал.

Многие сегодня мечтают оказаться в стройных, демократичных рядах программистов. Многие завидуют возможностям, заработку работников «компьютера и клавиатуры». Для многих программирование — это мечта.

Но лишь со временем начинаешь понимать, что несмотря ни на какие коврижки, или, как здесь говорят, «плюшки», ты не хотел бы провести свои лучшие дни, уткнувшись воспаленными глазами в монитор компьютера, перебирая код — ошалело натюкивая цифры и символы с целью создания какой-нибудь компьютерной игрушки, новой версии айфона или взламывая чью-то вражескую базу данных. Жизнь-то — она не по ту сторону монитора.